Поиски начинаются!

[Хозяин торжества]

В кабинете мадмуазель Кураж, хозяйки приюта и губернатора Послушного острова, собралось немало народа: бледный, широко улыбающийся мальчик с черной повязкой на рукаве и черным следом - будто от слезы - на щеке, пацанского вида девчушка, здорово похожая молодого бандита, только вставшего на путь исправления и высокий парень с вызывающе золотой серьгой в ухе. Все дети в униформе приюта. Их сопровождают трое охранников и мужчина за тридцать, одетый как провинциальный школьный учитель.
- Вот, господин Голдсмит, - мадмуазель Кураж стоит возле своего широкого стола и перебирает анкеты, которые заполняли ребята. Рядом с ней в черную ткань завернуты какие-то предметы, - Это ваши вещи, а это ребята, прибывшие вместе с Хоупхаш. К сожалению, сама она пропала вместе с приютским псом… печальная потеря. Но, к счастью, ее спутники оказались гораздо более благоразумными, правда, Терри?
Мальчик со слезой счастливо кивает.
- Вот и славно. Вегейр, снимите, пожалуйста, эту безвкусицу с вашего чудесного уха, пожалейте наше чувство прекрасного.

@темы: Левитт, Вегейр, Терри

Comments

[Левитт]

Черная слеза на лице мальчика при общей неестественной для нормального ребенка чистоте и опрятности наводит на мысль, что она тут не спроста - не исключено, что пацан побывал в Осеннем цирке, и после визита на нем осталась такая вот штука на память. Но стоит спросить. И чтоб мне лопнуть, если я понимаю, о ком из длинноволосых шла речь - по моему они трое в достаточной степени патлатые.
-Благодарю вас, госпожа губернатор. Работа вашего приюта отличается необыкновенной оперативностью.- В свете того, что я все равно собираюсь увести эту братию из под крыла губернаторши, думаю разборки с несчастной серьгой парня можно пресечь и перейти сразу к делу. Обращаюсь к воспитанникам, всем своим видом демонстрируя дружелюбие. - Приветствую вас, парни, и... юная леди, если не ошибаюсь,- это адресуется маленькой пацанке.- Меня зовут Джозеф Голдсмит, и я изрядно нуждаюсь в помощи вас троих для поисков одного человека, который вам тоже не безразличен. Я бы хотел кратко ввести вас в курс дела, а так же узнать немного о вас. Мадемуазель Кураж, не будете ли вы столь любезны, чтобы дать мне возможность поговорить наедине с молодыми людьми?

[Вегейр]

В кабинете неуютно толчется толпа народу, и судя по тому, что говорит директорша приюта, Адель сбежала. Я не уверен точно, но мне кажется, я знаю кого она назвала псом, потому что я не вижу ни Найденыша, ни Скаута. Неужели малыш тоже умудрился сбежать?
Этот тип в костюме учителя мне не нравится. После всей этой тошнотворной и лицемерной вежливости, от которой меня уже воротит в этом приюте, очередная порция любезностей вызывает только желание зарычать. Чтобы ему ни было надо, он так говорит с нами, только потому что врет, и вообще он заодно с этой Кураж, и наплевать на все, что он говорит.
Когда он заканчивает, я, полностью проигнорировав и дурацкое замечание директорши, и слова незнакомца, обращаюсь к Кураж:
-Я хочу, чтобы вы объяснили мне, что происходит. Я не собирался оставаться в вашем приюте, а меня все это время не выпускали, как будто я один из ваших воспитанников. Где мои вещи? Как вы посмели украсть их? И что вы сделали с Адель, Скаутом и Найденышем, раз они сбежали от вас? И какой отравой вы всех кормите, что они сами на себя не похожи и слушаются приказов, как будто у них личности нет?
Мне плевать, что тут столько взрослых, что я один против их все: я просто хочу посмотреть, что она на это скажет, услышав правду, выпаленную так прямо и в лицо - наверняка впервые за очень долгое время.

[Левитт]

Озадаченно смотрю на парня, пока он все это говорит. А потом не менее озадаченно смотрю на Кураж.
У этого, как его там, Вегейра ярость слишком холодная и спокойная для того, чтобы принять его за малолетнего бунтующего психа, несущего околесицу. Широко улыбающийся блондинчик с пятном грима на лице меня тоже настораживает. Я спешно думаю обо всех этих людях, обитающих тут, предельно вежливых и обходительных, и с большим интересом жду, что ответил Кураж. Которая и мне предлагала угоститься детским пойлом.

[Хозяин торжества]

- Оставить моих воспитанников без присмотра? Простите, этот нонсенс, - спокойно отвечает хозяйка приюта Голдсмиту.
А вот в ответ на тираду парня ее вежливость сменяется вежливой яростью.
- Прошу прощения, но что вы себе позволяете, Вегейр? Подобные выпады невежливы и недопустимы по обращению к губернатору Послушного острова. Я не потерплю такого хамства, - щелчок пальцами и на плечи Вегейра ложатся тяжелые руки охранника, буквально придавливая его к полу, - Поверьте, немного одиночества только пойдут на пользу вас и обществу.

[Левитт]

На обвинения пацана она так ничего и не ответила. Хитрая старая колошина. Хочет всё и всех контролировать.
-Я что, по вашему съем всех троих в закрытой комнате приюта?- интересуюсь у нее, начиная терять терпение.- И вы собираетесь увести его? Мне нужны все трое. Так что отложите на другой раз ваши воспитательные меры.

[Хозяин торжества]

- Вы забываетесь, господин Голдсмит, - непререкаемым тоном говорит Кураж, - Вы находитесь в моем учреждении, на моем острове и вы будете соблюдать мои правила. Вегейр поступил плохо, он был непослушным и теперь будет наказан. После наказания вы сможете воспользоваться его услугами, если хотите. Правильно ли я говорю, Терри? Хайром?
Парень со слезой и девочка согласно кивают.
- Вот видите, - голос у хозяйки приюта смягчается, - Вот это хорошие детки.

[Хозяин торжества]

- Вы забываетесь, господин Голдсмит, - непререкаемым тоном говорит Кураж, - Вы находитесь в моем учреждении, на моем острове и вы будете соблюдать мои правила. Вегейр поступил плохо, он был непослушным и теперь будет наказан. После наказания вы сможете воспользоваться его услугами, если хотите. Правильно ли я говорю, Терри? Хайром?
Парень со слезой и девочка согласно кивают.
- Вот видите, - голос у хозяйки приюта смягчается, - Вот это хорошие детки.

[Вегейр]

Злоба кипит во мне, потому что теперь окончательно ясно, что это не ошибка. Она держит нас всех здесь для каких-то своих непонятных целей. И я совсем один, против них всех, нечего и рассчитывать, что мои друзья помогут или хотя бы посочувствуют. А у меня даже оружия нет, чтобы что-нибудь сделать.
Задрав нос, чтобы они не думали, будто я их боюсь, говорю самым своим презрительным тоном:
-Давайте, запирайте меня! Только я дальше не буду ничего есть и пить на вашем поганом острове! Я не знаю, что вам нужно от всех этих детей в приюте, но я предпочту подохнуть, чем в чем-то вам содействовать!

[Левитт]

Прежде чем юного революционера уведут, вмешиваюсь самым радикальным способом:
-Это вы забываетесь, миссис Кураж.
К хренам все церемонии, да она уже надоела ставить мне палки в колеса! Отступаю на шаг назад со своего места, чтобы видеть всех присутствующих в комнате, и, выхватив револьвер, стреляю в потолок, откуда весьма эффектно сыплется крошка, после целюсь в голову губернаторши.
-Я и так потратил уйму времени на ваши чертовы бумажки в таможне и все эти реверансы и раскланивания. Я забираю детей сейчас же, - приближаюсь к столу Кураж, ни на миг не поворачиваясь ни к кому спиной и не переставая целится.- Вы трое,- деловитый жест рукой в сторону охранников,- живо, лицом к стене и руки над головой,- указываю на ту, что противоположна окнам. Впервые доводится говорить это, а не слышать.
-И без глупостей, а то Послушный остров живо станет очень непослушным без своего губернатора. - Это я говорю уже стоя рядом с Кураж.

[Хозяин торжества]

Кураж чуть изгибает губу при первой же угрозе Голдсмита. После его выстрела в потолок - щелчок пальцами, и охранник, положивший на плечо Вегейру руки, наваливается на мальчика всем своим весом, второй бросается наперерез новой угрозе, без малейших сомнений подставляя себя под дуло револьвера.
Только третий, Арчибальд, как-то растерянно топчется на месте. И Терри и Хайром стоят, оцепенев

[Вегейр]

Спасение приходит весьма неожиданно от этого незнакомого дядьки, который представился Голдсмитом. Я совершенно точно не знаю, стоит ли мне радоваться, что он готов ради нас идти против Кураж, кем бы она ему ни приходилась, я же не знаю, зачем мы ему понадобились, но в данной ситуации не следует зевать, а то шанс выбраться отсюда ускользнет.
Когда раздается выстрел, все внутри меня сжимается от испуга, а потом охранник наваливается на меня сзади и я, не удержавшись на ногах, падаю, едва успев выставить перед собой руки. Но так просто валяться я не собираюсь, поэтому ужом разворачиваюсь под ним и пытаюсь либо посильнее пнуть между ног, либо спихнуть с себя. Может, мне удастся стащить какое-нибудь оружие с него или хорошенько укусить.

[Левитт]

Привыкнув общаться с обыкновенными непуганными гражданами я искренне ожидал, что они оцепенеют от неожиданности. Видимо, им тут каждый день угрожают или то, чем травит их Кураж, делает их взвинченными, как пружины.
Да и вообще в обычной ситуации я сам бы здорово перепугался от того, что все пошло не так, но у меня уже знакомо начинает шуметь в ушах, и прежде чем я о чем-либо думаю, палец сам нажимает на курок и пуля летит в парня, возникшего на моем пути. Она настоящая, я сдвинул барабан так, что пуля мисс Фортуны будет последней.

[Хозяин торжества]

Мощный выстрел отбрасывает охранника на стол и он в неловкой, неудобной позе сползают по нему на пол. На лице швейцара проступает какое-то живое, человеческое выражение, будто он впервые за долгое время осмотрелся вокруг незамутненным взглядом и его удивило, что все, что он увидел - это паркет и собственная кровь, вытекающая на него.
Вегейр ловко елозит под тяжелой тушей - крепкие мускулы, меньший размер и морская подготовка дают о себе знать и он, голодный и ослабленный почти на равных борется с сильным, взрослым человеком. Оружия эти усатые ребята не носят, а удар в пах не приносит какого-то видимого результата - лишь на мгновение по лицу мужчины пробегает судорога боли. Хватка его чуть ослабляется. Может, у мальчика хватит сил нанести еще один удар и рвануть к двери, чтобы убежать.
Мадмуазель Кураж - на лице ее брезгливое выражение, чуть откидывается в кресле, поднимая руки, будто собираясь сдаваться и делает легкое, незаметное движение коленом.
Все это происходит очень быстро, хотя оглушенному собственным выстрелом "Голдсмиту" секунды кажутся тянучими и горькими, как испортившийся мед, медленно сползающий с ложки. Пол под ним заметно щелкает, пол резко исчезает и Джозеф проваливается вниз, не успев ни вздохнуть, ни крикнуть. Плиты раскрывшегося пола со скрипом встают на место.
Ловушка с ямой. Классика.

[Вегейр]

Столь незначительная реакция на мой удар пугает, как будто он и не человек вовсе, и ничего не чувствует. Но на достигнутом я не останавливаюсь, и свободной рукой ударяю ему по горлу и снова пытаюсь сбросить.
Кажется я слышал ещё один выстрел и какой-то странный скрип, но мне сейчас здорово не до этого.
Если мне удастся его сбросить, то я сразу же оказываюсь у двери, оглядевшись напоследок, что там с остальными.

[Хозяин торжества]

Сбросить не удается, но с трудом ты умудряешься выскользнуть из-под ручищ охранника. Оказавшись возле двери ты чуть не падаешь. Голова кружится от недоедания и тяжелой борьбы.
Один из охранников валяется возле стола хозяйки приют. Он неподвижен, а рана в груди красит его голубую униформу и паркет мадмуазель Кураж красным. Страшные пустые глаза, поднятые в удивление брови.
Второй охранник вжимается в угол, будто пытаясь стать меньше и держит руки на плечах у Терри и Хайром, скорее пытаясь их поддержать, чем удержать. Мидфорт смотрит на труп с широко открытыми глазами, будто не слишком веря в происходящее, девчонка уткнулась в охранника лицом и стоит тихо.
Швейцар, который боролся с тобой, грузно поднимается и широко расставляет руки. Кураж смотрит на все это, привстав с кресла.
- Ваше сопротивление, Вегейр, делает ситуацию только хуже. Сейчас мы еще можем обойтись тремя сутками в холодной, - сообщает тебе она.
Типа в костюме, неожиданно пришедшего тебе на помощь, не видно нигде.

[Вегейр]

У меня перехватывает дыхание от вида мертвого человека и от того, что этого Голдсмита нигде нет, как будто он исчез просто по щелчку пальцев Кураж.
Вымученно показав директору приюта неприличный жест в ответ на ее слова, я вываливаюсь за дверь. Ясно, что ни Терри, ни Хайром я вызволить сейчас не в силах - себе бы помочь. И уж гадать, куда делся незнакомец, у меня тем более нет времени.
Трое суток в холодной я не выдержу. И я не знаю, сколько смогу сопротивляться, когда они начнут силой вливать в меня свою отравленную еду. Если им это вообще надо будет. Я отмечаю, что третий охранник ведет себя по-другому, но и на этом пока тоже не могу сосредоточиться.
Оказавшись в коридоре, я бегу к ближайшему окну и надеюсь, что оно не закрыто по причине лета и прекрасной погоды.

[Хозяин торжества]

Рывок до окна дается тебе с трудом, хотя дыхание уже выравнивается. Оно открывается легко - за порядком, во всяком случае, в приюте следят, смазывают петли. "Твой" охранник грузно топочет следом.

[Вегейр]

Переваливаюсь через окно наружу (надеюсь, тут не высоко), прежде чем он до меня доберется. Спешно озираюсь в какую сторону бежать - где там выход, забор, ворота или ещё что-нибудь подобное.

[Хозяин торжества]

- Караул! - басом кричит твой преследователь, переваливаясь за тобой. Твоя фора - всего несколько шагов, и на крик наверняка сбегутся другие охранники, но от главного корпуса, до железных ворот входа всего один резкий бросок по прямой и сейчас там лишь один швейцар, поигрывающий ключами на поясе.

[Вегейр]

-Караул!- вторю тому, что бежит за мной, и тычу пальцем куда-то в сторону, привлекая внимание швейцара с ключами.- Воспитанник сбежал!
Если мой маневр удался, делаю этот рывок к воротам. Собрав последние силы в кулак, взбираюсь по ним и переваливаюсь за ограду, наверняка едва не сломав себе что-нибудь при приземлении.

[Хозяин торжества]

Шалость удалась! Ты сваливаешь на землю, больно ударившись бедром - будет ушиб, - но зато теперь у тебя приличная фора. Весь остров похож на большой холм и на его склоне не растет ничего, кроме мерзкого на вид кустарника и кривых деревцев. От приюта вперед бежит беленая дорога, можно рвануть назад, к таможне, можно бежать вверх по склону, надеясь спрятаться в колючих зарослях.

[Вегейр]

Только не к таможне! Там работают взрослые, которые тоже прислуживают этой директрисе! Не хватало ещё, чтобы они меня сграбастали и притащили обратно. Вскакиваю на ноги и потираю бедро. Убедившись, что преследователям придется повозиться с воротами, рву когти к кустарнику, в надежде затеряться где-нибудь там. Лицо, руки, ноги, все моментально приобретает рвано-полосатый узор их царапин, но я не обращаю внимания. Пока хватает сил бежать, стараюсь уйти как можно дальше.

[Хозяин торжества]

Ты прорываешься дальше в кустарники, поднимаясь выше по склону острова и вскоре теряешь приют из вида за их колючими ветвями. Пару раз ты спотыкаешься о кроличьи норы, один раз чуть не попадаешь ногой в силок. Наверное, за тобой остается весьма заметный след. Сил хватает, чтобы дотянуть до чего-то, похожего на убежище - пещер или, скорее, щелей в склоне, полого уходящих ниже

[Вегейр]

Притормозив у входа в пещеру, я останавливаюсь. Привалившись к стенке, шумно дышу, держась за бок, в котором немилосердно колет. Мне кажется от голода, слабости и изнурительного побега я сейчас просто отключусь. Далеко мне все равно не уйти, и след за мной остался очевидный, выбора у меня особого нет, поэтому втаскиваю себя в пещеру. У входа подбираю камень побольше и горсть камешков поменьше. Углубляюсь в пещеры (там же темно? я получается ничего не вижу? факела то у меня все равно нет). Если там есть какая-нибудь светящаяся плесень или грибы, то я оставляю для себя заметные царапины на стенах - на уровне коленей, чтоб они бросались в глаза только мне и у развилок оставляю на приметном месте по два камешка с направлением. Если же там темно, то прохожу ровно два поворота, запомнив, куда сворачивал, и только потом опускаюсь на пол у стены, чтобы передохнуть.

[Хозяин торжества]

Развилок у пещеры нет, только небольшие повороты, спуск пологий и плавный, а сияния от фосфорецирующей плесени на стенах достаточно для того, чтобы идти. Ты устал, но двигаешься довольно быстро.
Первая развилка встречается нескоро, уже на приличной глубине. Ты притормаживаешь - легкое дуновение воздуха из левого поворота доносит тебя чьи-то невнятные голоса.

[Вегейр]

Стою у развилки и вслушиваюсь - взрослые это голоса или детские. Если Адель, Найденыш и Скаут сбежали, то они вполне могут прятаться где-то на острове.
Но торопиться с выводами не стоит. Медленно и тихо двигаюсь в сторону голосов, припадая к стенке.

[Хозяин торжества]

Это голос молодой женщины или девушки, не знакомый тебе. Подвинувшись ближе, ты узнаешь второй голос, низкий и рычащий - Скаут. Кажется, он обсуждает со своей спутницей какой-то план.

[Вегейр]

Голос Скаута вызывает радостную волну узнавания. Не то, чтобы мы были такими уж друзьями, но мы точно на одной стороне. Выхожу к ним безбоязненно, однако на всякий случай все ещё сжимаю в руке за спиной камень.
-Если тут место встречи команды Крюка, почему остальных не оповестили?- интереюсуюсь вместо приветствия.

[Хозяин торжества]

Перелистнуть страницу