Карусель для Бакстера

[Хозяин торжества]

Йозеф Штерн провожает Бакстера-старшего на карусель

@темы: Йозеф Штерн, Пеппилота

Comments

[Josef Stern]

Вздыхаю. С этими туфлями вечно так.
- Не волнуйся, сейчас достану, - закатав рукав, шарю по дну бочонка. Грим с кистей, конечно, слезет, но так даже лучше, кожа уже чешется.
Достав туфельку я предлагаю ее Пеппилоте по возможности изящным жестом (насколько это достижимо с мокрой и невидимой рукой).
- Мне кажется, он стал идиотом. Но зато хотя бы говорит. Пустим его прогуляться по городу как и остальных, вот будет потеха.

[Хозяин торжества]

Бакстер обводит вас осоловевшими глазами. Увидев исчезнувшую руку Штерна он взвизгивает как свинья, вскакивает и бросается наутек. Подскальзывается на размокшей от разлитой воды земле, падает, хныкает и пользет на четвереньках, продолжая изрыгать из себя игрушки... пока не утыкает головой в колени вышедшего из темноты господина Улыбки.
Директор цирка страшен. Он одним движением поднимает Бакстера за шкирку и взглядывается в его испачканное лицо:
- Паршивая работа от паршивых циркачей, - его обезьянка вторит словам мерзкими вскриками
Новоиспеченный идиот летит в сторону, а трость Улыбки оказывается у горла Штерна.
- Помог сбежать своему дружку, а, скрипач? Думаешь, я не замечу? Ничто в Цирке не проходит мимо меня, ты это учти. Куда ты дел Бугимена, говори, пока я не свернул твою богоизбранную шею!

[Пеппилота]

- Ох, спасибо, я действительно их люблю! - я поспешно подхватываю туфлю, будто зависшую в воздухе, словно опасаюсь, что она упадет.
Я не заметила появления Улыбки, и из-за обезьяньих криков вздрагиваю и прижимаю туфли к себе, как будто их собираются отбирать. На платье расползается мокрое пятно. Я хватаю Штерна за невидимую руку (очень надеюсь, что мне это удалось) и тяну его назад, пытаясь таким образом оказаться впереди.
- Ах, господин Улыбка, это все я! Если хотите, я за ним присмотрю, мне не привыкать возиться с обезумевшими детьми! - я медленно понимаю, что речь не о Бакстере, и моя решимость тает. - Бугимен сбежал? - недоуменно оглядываюсь на Штерна. - Можешь поверить?

[Josef Stern]

- Не знаю, о чем вы говорите, директор.
Оглядываюсь на шпиль, на Бакстера, на Пеппилоту. Повелитель кошмаров действительно исчез, это заставляет меня нервничать, но прикосновение Пеппи немного успокаивает. Я стискиваю ей руку, сильно, но осторожно.
- Я все время был здесь, спросите у Пеппилоты. Даже если бы я хотел предать вас, я бы не стал отвязывать Бугимена. У нас с ним не самые теплые отношения. И я бы не смог забраться туда, видите ли, мои ноги не такие богоизбранные, как шея.

[Хозяин торжества]

- Он издевался над тобой больше, чем над остальными, - Улыбка говорит зло, но трость с шеи Штерна убирает, - Это самая большая дружба, на которую способен этот предатель.
Директор мягко улыбается наезднице:
- Да, Пеппи. Буги сбежал, а это значит, что мы все в большой опасности. К счастью, и на него есть управа, - Он достает из кармана черный платок, похожий на дымящийся сгусток тьмы и взмахивает им, - Тени, ко мне.
Со всех сторон к директору скользят темные силуэты.
- Гораздо изящнее, чем безвкусная корона, а? - Улыбка аккуратно складывает платок и не может отказать себе в самодовольной ухмылке, но она тут же сползает с его лица, - Не думай, что я поверил тебе так просто, скрипач. Тени, бросьтесь во все концы! Отыщите Бугимена, вашего бывшего повелителя. Приведите меня к нему!
Циркач отсылает силуэты взмахом руки и пригвождает тростью тень от одежды невидимки.
- Тело твое, Штерн, может, тень и не отбрасывает, но вот твоя одежда и грим не так незаметны. Говори, мой слуга!
Он закрывает глаза, слушай одному ему слышный доклад. Чи, спрыгнув на землю, бесится возле дрожащего на земле Бакстера, гремя тарелками.
Улыбка открывает глаза:
- Ты поручаешься, что Йозеф все время был тут? - спрашивает он Пеппилоту,

[Пеппилота]

- Ручаюсь, господин директор, каждую минуту до последней он был здесь! Мы были так захвачены каруселью!
Говоря это, я с любопытством наблюдаю за Чи и Бакстером.

[Хозяин торжества]

Бакстер с визгом и хрюканьем отползает от обезьянки.
- Уйди, уйди, уйди, - машет он руками, - Тварь, тварь, тварь.
- Что ж, похоже, это правда, - Улыбка смягчает голос, - Прости, Йозеф, я вспылил. Бугимен сбежал, а это пугает, я думаю, ты понимаешь и сам. Мы теперь в большой опасности и должны работать как команда. Поможешь мне его найти? Есть идеи, куда он мог деться? Любопытно, - директор, наконец, обращает внимание на жертву, - Неестественное поведение. Он что, ехал на карусели задом наперед?

[Josef Stern]

- Спасибо за доверие, директор, - Я потираю горло и переступаю чуть в сторону. Неуютно, пусть трость и давит на тень от одежды.
Осторожно добавляю:
- Думаю, тени ответят лучше меня, - подумав, добавляю, - Наверное, Бугимен попытается найти место, где они не смогут его достать и где не будет сжигающего его солнца.
Немного мнусь.
- Да, случился небольшой казус, - надеюсь, Улыбка не заметит волнения, - Господин Бакстер сел на лошадь не той стороной.

[Пеппилота]

Я пытаюсь вообразить место, куда не доберутся тени и где не бывает солнца, лицо мое приобретает задумчивое, неподвижное выражение. Погруженная в свои мысли, я пытаюсь формально участвовать в разговоре:
- Да, он и при жизни был туповат...

[Хозяин торжества]

Директор улыбается пеппилотиной шутке:
- В этом сомнений нет. Ладно, Чи, на место! - обезьянка, прыгающая по дрожащему Бакстеру, забирается обратно на плечо Улыбке, - Отведу его в шатер, понаблюдаю. Любопытный эффект.
Он поворачивается к Штерну:
- Что ж, Йозеф, в твоих словах есть смысл. Либо Буги утопился, либо сбежал через зеркало, а он мог найти способ, пройдоха. Либо кто-то помог ему. Это усложняет нашу задачу. Сегодня вечером ты отправляешься на Ту Сторону. Не волнуйся, ты пойдешь не один. Я.. найду тебе подмогу. Кого-нибудь, кто сможет справиться с нашим бывшим королем теней. Надо быть очень осторожным, мы не знаем, какие врагу собрались здесь и помогает ли ему кто-нибудь там. И он мог сохранить какие-то остатки своих сил. Согласен?

[Josef Stern]

- Мы говорили об этом, шеф.
Это не входит в мои планы, но выбирать не из чего. Я сжимаю руку Пеппи (ведь мы еще держимся, да?) и говорю.
- Конечно, согласен.
Хочется вздохнуть, но я говорю это твердо.

[Хозяин торжества]

- Чудесно.
Тени возвращаются и крутятся вокруг Улыбки, нашептывая что-то циркачу. Директор убирает, наконец, трость с тени одежды Штерна. Он заметно бледнеет и чуть покачивается.
- Готовься, Йозеф. Поспи эту ночь. Следующую ты уже проведешь не здесь. Мне пора. Было приятно увидеться, Пеппилота, - он чуть трогает цилиндр и берет Бакстера за шкирку, - Пойдем, дружок, я на тебя посмотрю.
Макс сблевывает еще несколько игрушек и покорно волочится за Улыбкой, уходящем в темноту. Чи на его плече чуть позвякивает тарелками.

[Пеппилота]

Рукопожатие Йозефа возвращает мои мысли к происходящему. Я тихо спрашиваю, не ожидая ответа, ведь мне редко все объясняют:
- На ту сторону? Это далеко? Это опасно?

[Josef Stern]

- Фух, - вытираю лоб свободной рукой, - Это было очень волнующе. Ты как, Пеппи? Не сильно испугалась?
Чуть поглаживаю ее руку большим пальцем. Успокаивающий жест.
- Не поздно еще. Редко ложусь спать так рано. Да и не хочется, после этого гроба, - прислушиваюсь, - Праздник продолжается. Не хочется спать после такого приключения. Прогуляемся вокруг цирка? Потанцуем?

[Пеппилота]

- Я никогда не привыкну к этому цирку, - невольно я всхлипываю, и тут же краснею из-за этого. - Но оставаться одной мне уж точно теперь не хочется!
Я беру Йозефа под руку, делаю шаг и останавливаюсь - удивленно смотрю на свои босые ноги. Потом вспоминаю и о мокром пятне на платье.
- Наверное, я бы хотела заглянуть к себе и переодеться. К тому же, становится холодно. Не пойму, от чего у меня мурашки - от холода, или от этой обезьяны... Ее тарелки, они всегда меня пугали.

[Josef Stern]

- Страшный зверь, - подставляю локоть, - Тогда берись. Я тебя провожу. Напомни, где ты живешь?

[Пеппилота]

- На этот раз мой фургон стоит недалеко от зоо. Но я не люблю ходить между пустыми клетками, поэтому давай сделаем небольшой крюк, это займет всего пару минут.
Воспользовавшись любезно предоставленным мне локтем, я взмахнула рукой в направлении моего фургона, и мы стали удаляться от карусели.

[Хозяин торжества]

Прогулка по цирковому лагерю не то, чтобы очень приятное времяпровождение, но теплый вечер, густо высыпавшие на небо звезды и темнеющий за пустырем лес добавляет ей очарования... если бы не четкое ощущение, что каждая густая тень под фургончиком шпионит за прогуливающимися.
Как не делай круги, а до фургона рукой подать. Это простой дощатый вагончик, выкрашеный желтой краской с белыми полосами. Над дверцой - букетик давно увядших цветов.

[Josef Stern]

- Я подожду здесь. Не торопись, - не убираю локоть, но не удерживаю ее, - Прекрасный букет, Пеппи. Могу подыскать новый, если ты хочешь. Немного свежести в этом цирке не помешает. Лично я сыт по горло пылью, - немного кашляю, - Буквально.

[Пеппилота]

Я краснею, потому что пылью должна заниматься я. Поднимаясь в фургон, я оступаюсь и едва не падаю, но успеваю уцепиться за открывшуюся мне навстречу дверь.
- Я очень любоб цветы! - кричу я Йозефу уже изнутри. - Рада, что тебе понравился букет!
Дверь осталась открытой, и через нее можно увидеть выскобленный от частой уборки пол, угол ширмы, за которую я ушла переодеваться, и покрытый скатертью стол. На столе стоит чайник в горохи, из которого тоже торчит букет сухих цветов.
- Я всегда хотела посадить цветы на окнах, но никогда не решалась пойти и накопать их в лесу или поле, - кричу я Штерну из-за ширмы. - Снаружи таких, как я, ждут одни неприятности.
Поворачиваясь к зеркалу, я задеваю ширму, и она с грохотом падает. К счастью, я уже в новом платье и чулках, и никакого конфуза не случилось. Я набрасываю на плечи вязаную накидку, сую ноги в туфли и с сомнением смотрю на ширму. Я пробую ее поднять, но она отъезжает в сторону, и я бросаю эту затею.
Выбегаю из фургона, хлопнув дверью так, чтобы щелкнул замок. Беру Йозефа под руку и поворачиваю его к небольшому окошку в потрескавшейся раме:
- Вот здесь чудесно смотрелись бы разноцветные примулы. Или, может быть, лесные ландыши. Как считаешь?

[Josef Stern]

- Думаю, ландыши слишком бледные. Необходимо что-то более насыщенное для контраста со стеной, - сгибаю руку в локте, чтобы Пеппи было удобнее держаться, - Выбирай невидимые, они подходят к любому цвету.
Стараюсь, чтобы это не звучало грустно.
- Мы можем нарвать их завтра в лесу, когда будет светло. Потанцуем, пока вечеринка еще идет? Шеф не в настроении и может прекратить веселье в любой момент.

[Пеппилота]

Я улыбаюсь в ответ на фразу о невидимых цветах:
- Их я могла бы перекрашивать после каждого дождя.
Никакой грусти я не замечаю.
- Потанцуем!

[Хозяин торжества]

Вечеринка действительно еще идет. Башевис, вошедший в кураж от своего человеческого облика и музыку, лихо отплясывает с теневыми танцовщицами, сотрясая столы.

[Пеппилота]

Я топчусь на месте - то ли смущена, то ли зачарована танцовщиами.
Мельком взглянув на Йозефа, я ныряю в толчею, и начинаю с энтузиазмом отплясывать танец маленьких утят, то и дело задевая танцующих локтями и наступая им на ноги.

[Josef Stern]

Я немного танцую отдельно, в меру своих возможностей, а потом подхватываю Пеппи и кружу её. Музыка достаточно быстра и танцевать под нее легко.

[Пеппилота]

От танца в паре у меня кружится голова. Я начинаю наступать на ноги Йозефу, часто извиняться и смеяться без повода. В конце концов я высвобождаюсь и, напевая: "Ногу эдак, ногу так, получился краковяк", жестами приглашаю Йозефа повторять за мной. Такие танцы кажутся мне гораздо более веселыми.

[Josef Stern]

Я пытаюсь танцевать как Пеппи, но запутываюсь в своём пальто и спадающих бинтах и падаю на землю.

[Пеппилота]

- Йозеф!
Я спешу к нему, чтобы помочь подняться, хотя толку от меня мало.
- Вы не ушиблись? Похоже, сегодня не самый удачный день для танцев.

[Josef Stern]

- Все в порядке! - спешу уверить Пеппи. Пытаюсь встать и одновременно натягиваю бинты. Быть голым и невидимым перед девушкой как-то неловко, - К сожалению, соглашусь с тобой. После карусели меня как-то и не тянет танцевать. А тебя?

[Пеппилота]

- А я уже натанцевалась, - стараюсь улыбнуться самой милой и благодарной из своих улыбок, чтобы Йозеф ни в коем случае не чувствовал себя неловко. - Может быть, мы украдем мне лошадку с карусели, раз до утра еще есть время?