Большая арена цирка

[Хозяин торжества]

Темнота сгущается, как только студент, держащий за руку Пеппи ступает на усыпанную опилками арену, но можно увидеть, как из-за темного полога циркового хода прямо на гостей выбегает мальчик в обтягивающем сверкающем костюме.

@темы: цирк, Левитт, Дгашпрамштриханц, Пеппилота

Comments

[Дгашпрамштриханц]

Listen or download Voltaire When You're Evil for free on Pleer
Я стремглав мчусь на застывшую посреди арены парочку. В самый последний момент я взмываю в воздух в сальто-бланш и зависаю прямо над ними. Отлично, номер с левитацией отрепетирован блестяще!
В моих руках загорается карманный фонарик, и я направляю пятно света на парочку:
- Дамы и господа, зевающие и глазеющие, впервые на арене блистательный дуэт - Miss Fortune Пеппилота Рульгардина и - внимание! - дебютант нашего цирка! Проезжий студент, любытный прохожий, господин Джозеф Голдсмит, или Джек Смит, или... Левитт! Если я не ошибаюсь...
Я вытаскиваю из кармана скомканный лист бумаги с чернильными пятнами и делаю вид, что пытаюсь разобраться в написанном.

[Пеппилота]

При виде мальчишки я замираю, перестаю дышать и изо всех сил сжимаю руку Джозефа.

[Хозяин торжества]

При последних словах циркача под куполом с глухим хлопком вспыхивают два мощных прожектора, ловя в перекрестье лучей гостей цирка. И без того едва различимая арена совсем тонет в темноте за пределами столпов света

[Левитт]

Внезапный свет и парящий в воздухе мальчишка способны кого угодно выбить из колеи, однако только после того, как этот шкет перечисляет все эти имена, под которыми меня знал этот город, и мое настоящее в конце - я начинаю понимать, что такое истинная паника. Я бы сейчас с удовольствием провалился в мысли о том, что все это дурной сон или неправильный виски в ресторане, в конце концов, ведь у любых странностей должен быть предел - но это... Это же ни в какие ворота...
Пеппилота, довольно больно вцепившаяся в мою руку, все-таки заставляет думать, что я не сплю и все реально, и с этим нужно что-то делать.
Таак... Он просто летает на лесках - тебе ли не знать, Левитт, как такие вещи делаются, с таким освещением все и должно выглядеть донельзя правдоподобным. Имена... Про имена можно подумать попозже. Это не из полицейского ли участка бумага? Откуда он её взял?
Плевать, главное, книга.
Поспешно убираю изумление с лица и, постаравшись улыбнуться как можно непринужденнее, отвечаю парящему мальчишке:
-Можешь выбрать любое - какое тебе больше нравится, парень. Здесь есть взрослые?

[Дгашпрамштриханц]

Я нарезаю круги вокруг Левитта, словно проверяя, смогу ли довести его до головокружения. В фонарике больше нет нужды - и он улетает в сторону зрительных рядов.
- Полные трибуны взрослых и детей! И все глаза обратятся к тебе, как только со сцены исчезну я! А пока есть время определится с номером. Что ты покажешь достопочтенной публике? Скоростное чтение книг? Цитирование отрывков по памяти? Обольщение наивных блондинок? - спустившись пониже и больно ущипнув Пеппи, я снова взмываю вверх: - Скука! Может, бесследное исчезновение?
Возле меня в воздухе появляется мигающая лампочка - как вам такой фокус? Я делаю вид, что не замечаю ее, она падает на арену, и я тут же приземляюсь следом, раздавив тонкое стекло - циркачам придется быть поосторожнее.
- Точно! Уникальный номер, таинственное исчезновение мелких предметов прямо из карманов изумленной публики! Но ты мне все равно не конкурент, - последние слова я уже шепчу прямо в ухо Левитту, внезапно оказавшись у него за спиной. А потом, ничуть не отодвинувшись, резко ору на весь шатер: - Что скажете, господин директор?

[Левитт]

Только мне удалось обрести хоть какое-то подобие внутреннего равновесия, как мальчишка начинает нести ещё более ошеломительные вещи.
-Да кто ты, черт побери, такой...- бормочу я, пока это создание нарезает круги вокруг нас.
Иллюзия лампочки чересчур хороша, тем более, что заканчивается она настоящей разбитой у нас под ногами - невольно смотрю на босую Пеппи, для которай эта лампочка теперь опасна. Пытаюсь понять, что у неё за реакция на происходящее - она понимала, куда и к кому ведет меня? Или для неё все это тоже дико?
Но он же не может все это знать, он же не может видеть, что происходит у людей в голове - откуда ему все это известно? Никто в этом городе ничего про меня не знал - этого просто не может быть... Впрочем есть этому одно закономерное объяснение: добро пожаловать обратно на подшатерную сторону мира, Левитт, ты сбежал из одного сумасшедшего места когда-то, чтобы очутиться в ещё более безумном.
Пацан шипит мне уже прямо в ухо - и как он оказался так близко? - когда он орет, благоразумно отшатываюсь от него, заступая за границу света и отводя Пепилотту от осколков, и, сощурившись, вглядываюсь в сторону, в которой предположительно находится "господин директор".

[Пеппилота]

Я в оцепенении, то ли от ужаса, то ли от изумления. Мне кажется, что я просто окоченела, а вся моя кровь застыла в жилах. Держу Джозефа мертвой хваткой, ему не высвободиться. Если только начнет разгибать мне пальцы. Даже когда мальчишка ущипнул меня, я не вздрогнула, только зашаталась.

[Хозяин торжества]

Из тьмы оркестровой ложи, расположенной над цирковым ходом, раздается несколько уверенных, громких хлопков.
- Мой друг, - говорит кто-то приятным, обволакивающим баритоном, - Твое вступление, как всегда, прекрасно. Свет, господа!
Загоревшийся под куполом третий прожектор освещает ложу. На ней, в потрепанном и старом, но все еще роскошном бархатном кресле сидит - нога за ногу - высокий человек в отличном подогнанном фраке и цилиндре. Красно-белую полосатую трость он качает носком свободной ноги, а пару белых перчаток положил на подлокотник. Под тонкими усиками играет очаровательнейшая улыбка.
Легким движением высокий господин сменяет позу, встает и, взмахнув цилиндром, отвешивает легким поклон в сторону арены. Обезьянка в феске и забирается к нему на плечо и один раз звенит медными тарелками.
- Приветствую тебя, гость, в большом шатре Осеннего цирка! Меня зовут господин Улыбка, я директор этого заведения и, смею уверить, ты видел лишь малую часть чудес, припасенных у нас в рукаве.
Движением шулера он достает из воздуха карту и бросает ее. Валет треф, планируя, мягко приземляется у ног Левитта.
- Могу я узнать, что привело тебя сюда? Внезапное свидание? Поиски приключений? Деловой вопрос? Я - человек романтики, путешествий и сделок и являюсь дипломированным специалистом по любому из этих вопросов!

[Дгашпрамштриханц]

Я приземляюсь и раскланиваюсь во все стороны. Закончив, я засовываю в рот жвачку, падаю в опилки, подняв небольшое облако, и дальше наблюдаю за "гостями", лежа на животе и болтая в воздухе ногами. От няньки ждать нечего, а новенький еще может показать себя.

[Левитт]

Высокий человек. Девчонка говорила, что отдала книгу высокому человеку - наверное, это и есть он. А если и нет, то он, как директор цирка, по крайней мере может знать, кто мне нужен. Он определенно производит впечатление более адекватного человека, чем эта мельтешащая в воздухе мошкара. На пацана можно просто не обращать внимание и делать вид, что ничего такого особенного он не сказал.
-Приветствую тебя, господин Улыбка!- говорю я, попытавшись освободиться от Пеппи, но она вцепилась в меня, как клещ.
Валет, лежащий у моих ног, кажется знакомым - как будто это он был козырем в одной из партий с карликом, как будто он тогда все подслушивал, включая мысли, и донес сейчас все до цирка.
-Я прошу прощения, что беспокою вас накануне представления, когда у вас и так дел по горло. Меня привел сюда деловой вопрос, как вы проницательно заметили. Дело в том, что мне сообщили, что здесь может находится одна очень важная для меня книга, и я хотел бы обсудить с владельцем, возможно ли вступить с ним в какую-нибудь сделку, чтобы её получить.

[Дгашпрамштриханц]

Посреди тирады Левитта я надуваю огромный розовый пузырь из жвачки. Он громко лопается и его ошметки разлетаются во все стороны. Только я умею лопать пузыри, как положено.
Я блаженно улыбаюсь, разворачивая себе вторую жвачку.

[Пеппилота]

Я восхищенно смотрю на Джозефа. Он просто красавец! Совершенно невозмутим, и говорит складно. Господин Улыбка не просто так с ним вежлив и обходителен. Я любуюсь Джозефом, а когда мальчишка лопает свой пузырь, вздрагиваю и приседаю от страха.

[Хозяин торжества]

Лопнутый мальчиком пузырь розовым веером ложатся у ног Левитта, запачкав его ботинки.
- Книга! - Улыбка хлопает себя по лбу, - Ну конечно. Мисс Фортуна говорила мне о книге. Башевис, друг мой, прошу тебя.
Из зева циркового хода, вышагивая медленно и тяжело, выходит здоровяк-силач в полосатом трико. В мощных ладонях он несет атласную подушку, на которой лежит книга.
- Книга настоящая, без обмана, порукой в этом моя профессия, - улыбается директор, - Забирай ее, господин Левитт.

[Левитт]

За жвачку посылаю уничтожительный взгляд мелкому, впрочем сейчас меня волнуют вещи посущественнее.
-Что, вот так просто?- недоверчиво переспрашиваю я, переводя взгляд с директора цирка на силача, столь помпезно вынесшего книгу.- И вы не попросите ничего взамен? - настоятельно освобождаюсь от Пеппилоты, чтобы подойти к книге и взять её в руки.

[Хозяин торжества]

- Вижу - передо мной умный и деловой человек, - Улыбка чешет обезьянку под подбородком, - Обманывать не буду. Попрошу. Упорство, с которым была найдена книга... достойно лучшего применения. Есть один человек, которого я хочу найти. Вернуть в нашу дружную семью. Блудный сын, не слишком обремененный заботой о ближнем или ответственностью перед теми, кто его приютил. Темная личность, что и говорить, но не представляющий опасности для столь отважного господина, как ты. Книгу, авансом, в обмен на розыск. А если поиск увенчается успехом, то в качестве гонорара... скажем так, это будет приятный сюрприз, самая важная вещь в твоей жизни.

[Левитт]

Быстро осматриваю книгу со всех сторон и пролистываю несколько страниц, чтобы понять, держу ли я наконец в руках подлинник. Меня уже настолько измотал этот поиск, что если я сейчас обнаружу очередную подделку - изорву эту несчастную книженцию в клочья.
Всю эту откровенную лесть пропускаю мимо ушей, она ведь призвана отвлечь меня от более существенного факта - они явно каким-то образом следили за мной в городе. И как-то чересчур уж хорошо следили, потому что я понятия не имею, какими путями им удалось узнать обо мне столь многое.
-Прежде чем я расспрошу вас об этом человеке, мне бы хотелось прояснить один момент,- говорю, подняв глаза на Улыбку.- Вы очевидно полагаете, будто много обо мне знаете. Этому есть какие-то причины? Потому что лично я ни с кем из вас совершенно не знаком,- обвожу глазами всех четверых и особенно многозначительным взглядом одариваю "мисс Фортуну", которой внезапно оказалась простушка-уборщица из участка.

[Хозяин торжества]

Господин директор широко улыбается, отступая назад. Конечно, он просто хочет спуститься вниз, но возникает полное ощущение того, что циркач растворяется в темноте, оставляя зрителям лишь свои сверкающие зубы.

[Пеппилота]

Джозеф так на меня посмотрел, что, будть у меня возможность, я бы провалилась прямо сквозь эту арену. Конечно, если подумать, как все это для него выглядит, то я не уливлюсь, если он перестанет со мной разговаривать. Но он ведь умен, и хорош собой, вот если бы еще доверчив... Может быть, и не станет рубить с плеча, я ведь ни в чем ему не врала, просто не все о себе дорассказала.
Я нашла в себе силы и кривовато ему улыбнулась, помахав при этом пальчиками. Идиотский получился жест.

[Дгашпрамштриханц]

Я лениво поднимаюсь и отряхиваю с ног опилки. Скука, когда уже закончаться эти разговоры и начнется все самое интересное. Проходя мимо Левитта, посматриваю на его книгу - уж он бы взбесился, выбей я ее у него из рук. Но момент слишком серьезный, ему повезло.
Подойдя к выходу на арену, я щелкаю пальцами, и от моих ног убегает, раскатываясь, красная ковровая дорожка. Она останавливается прямо у ног Левитта. Еще щелчок - и из-под купола на арену медленно падают облака серебряных блесток. Звучат фанфары и апплодисменты. Я спрыгиваю в сторону и исчезаю.

Скрестив ноги по-турецки, я зависаю за спиной у Левитта и дергаю шнурок хлопушки прямо над ним. Наблюдая, как конфетти опадает на его волосы и плечи, я остаюсь довольным. Отличный подарок для господина Улыбки! На его рукаве появляется голубая праздничная ленточка. Как-то так вышло, что она прихватила и книгу, так что та теперь привязана к его руке.

[Левитт]

Черт, да как этот мелкий шкет все это делает - в жизни не видел ничего подобного! Да человек ли он вообще? Стряхиваю с себя конфетти и дурацкую ленточку в ожидании пока появится Улыбка.
На мисс Фортуну стараюсь больше не смотреть - к чему лишний повод чувствовать себя идиотом, тут этих поводов и так предостаточно. Во что я вообще сейчас ввязываюсь?

[Хозяин торжества]

Дурацкая ленточка прилипла как наэлектризованная и все никак не стряхивается.
- О, господин Левитт, мы много о тебе знаем, - из прохода, ступая по красной дорожке ленивым прогулочным шагом, выходит господин Улыбка, - Дгашпрамштриханц, спасибо, мой дорогой. Торжественная обстановка для торжественного момента, - он кивает мальчику, благодаря его за антураж, - А причины... У меня есть причины следить за всем, что происходит в этом городе. А такой... талант... как у тебя, такие ловкие руки никак нельзя упускать.
Директор широко-широко улыбается Левитту:
- Вижу, книгу ты взял и можешь удостовериться, что она настоящая и теперь полностью твоя.
Циркач крутит ладонью в воздухе и обезьянка вкладывает в его руку свернутый лист бумаги.
- Что ты хотел уточнить, прежде чем приступить к своей части сделки? - спрашивает он, просматривая бумагу лицом к себе, - Советую глубоко вдохнуть, к слову говоря.

[Пеппилота]

Хлопушка пугает меня, но я держу себя в руках. Улыбка выглядит очень величественно, я чувствую себя мелкой блохой. Бедный Джозеф, уж как ему должно быть неловко! Такой уж это момент, тут как рыба в воде только сам директор.
Я на цыпочках отхожу подальше и перелажу в зрительный зал. Занимаю там одно из мест. Я бы совсем сбежала, но хочется дождаться Джозефа. Только бы он не затаил обиду!

[Дгашпрамштриханц]

Я пристально слежу за Пеппи, пока она не скроется в зрительном зале. Прямо чувствую, как у нее от этого бегут по коже мурашки! Когда она усаживается, я надуваю еще один пузырь из жвачки. Если бы кто-нибудь присмотрелся - заметил бы там мечущегося в панике взлохмаченного человечка. Но все заняты торжественностью момента, и я втягиваю пузырь вместе с пленником в рот - р-раз, и он проглочен.
Из воздуха у меня появляются медные тарелки, и я развожу руки - в любой момент готов ими громыхнуть как следует.

[Левитт]

-Благодарю,- говорю, подтверждая, что вижу подлинность книги - впрочем на данный момент это меня не особо радует, так как все происходящее давно укатилось за рамки объяснимого, а когда мир из привычного рационального превращается в нечто подобное, я совершенно теряюсь. Впрочем, стараюсь держаться спокойно и невозмутимо, насколько это вообще возможно. Заслышав имя мелкого, с нервной усмешкой вспоминаю Румпельштильцхена их сказок.
-Вы сказали, что в награду я получу самую важную вещь в моей жизни. Звучит достаточно расплывчато, тем более, что я бы и сам не мог бы сказать, что это. Это что-то материальное? - оглянувшись на парящего рядом мальчишку я замечаю, что у него в пузыре что-то мельтешит. Муха? Пацан втягивает жвачку в себя, и я убеждаю себя, что поедание мух - далеко не самое странное, что я вижу за этот день.
-К тому же,- продолжаю,- я не могу понять, зачем вам мои услуги, если у вас есть парень, который выуживает лампочки из воздуха,- указываю большим пальцем на мальчика позади себя.- Разве он не может найти этого вашего пропавшего и принести его вам сюда, завернув в торт и коробку с ленточкой?
Пацан как раз развел тарелки в стороны, вот же мелкий гаденыш - сейчас явно грохнет ими у меня над ухом по своему обыкновению.
-И.. Простите? Вы сказали вдохнуть поглубже?

[Хозяин торжества]

Циркач поднимает глаза от бумаги и широко улыбается.
- Да. Ведь у меня в руках твой контракт, малыш, - директор разворачивает лист к Левитту. Это подписанный им бумага из полицейского участка. Улыбка встряхивает ее и будто краска опадает с листа, обнажая убористый текст, написанный красивыми старыми чернилами на обороте цирковой афиши. Левитт чувствует, что в груди у него что-то будто щелкает, сдавливая легкие и не позволяя пошевелиться ни одной частью тела. Совет вдохнуть был не лишним.
- Пункт первый. Свобода в обмен на книгу. Вступает в действие после передачи тома господину Левитту. Дгаш, тарелки!
Под оглушительный медный звон выключаются все прожекторы, кроме одного, направленного на циркача. Господин директор аккуратным танцевальным движением берется за цилиндр и оставляет в сторону трость. Он медленно поет приятным голосом

"Как долго, как долго, как можно так долго,
Бродить вокруг да около и никакого толка,
Идти по горячему следу - в карман соседу,
От такого человека, как наш гость..."

Улыбка делает взмах тростью и из темноты вступает невидимый оркестр

"...в цирке больше прока!
Не бойся, не бойся, расслабься, успокойся,
От жизни на свободе лишь язва и расстройства,
Тебя нужда заела или какое дело?
Ведь ты, зайдя сюда..."

Улыбка обходит неподвижного Левитта и шепчет ему на ухо

"...с судьбой играешь в кости!"

Музыка меняет ритм. Директор, снова встав перед гостем, поднимает вверх руки. С него будто спадает пелена очарования: костюм оказывается старым и потрепанным, цилиндр - с дырой, а обезьянка на плече превращается в страшную, скалящую зубы игрушку.

"Лампочки и фокусы, полеты - ерунда,
Я всех прошу на сцену, господа!"

Оркестр играет веселый и страшный марш. Призрачные слоны трубят ему в ответ и львиный рев вторит ударной секции. На театральном входе скрещиваются лучи прожекторов и из него, поднимая ноги в такт музыки, выходят цирковые уродцы. Первым тяжело вышагивает принесший книгу силач, обернувшийся огромным глинянным колоссом, продавливающим опилки при каждом шаге. За ним, неся в тонких ручках дымящийся котел, идет маленький лысый человек - и в полутьме в его рту сверкают клыки. На арену выпрыгивает рыжая лиса и, ударившись оземь, оборачивается красивой японкой в кимоно, тут же прикрывшейся веером. Закутанный в шарф человек выходит следом. Он скидывает с себя пальто и шляпу. распутывает шарф и исчезает

"Ты готов, приятель? Скоро отправишься в путь!
Осталось лишь горя немного хлебнуть,
От нашего цирка - секретный рецепт. Семейный суп,
Что-нибудь на дорожку глотнуть!"

Бледный человечек ставит котел перед Левиттом и, не моргнув глазом, проводит по своей ладони ножом. Крупная темная капля крови, собравшаяся в глубоком разрезе, с бульканьем падает в дымящееся варево. Глинняный голем кидает за ним щепоть песка из плеча. Женщина-оборотень - пучок перьев и шерсти. Неизвестно откуда в котел льется кровь - невидимка сделал себе надрез тоже. Пожертвовавшие циркачи встают полукругом, а новые все прибывают: страшный горбун и неестественно худой циклоп, заводная кукла размером с миниатюрную женщину, заросший шерстью по самые брови тролль, сшитый из разных тел оживленный труп. В котел падает кровь, волосы и шестеренки, варево начинает кипеть, а адские артисты все прибывают. Уродцы и фрики под грохочущий оркестр пляшут хоровод вокруг Левитта.

"Все - простые элементы,
Но один ингредиент,
Ключ заклятья моего
Я нашел лишь у него"

Улыбка снимает цилиндр и, достав из него маленькую трепещущую тень, бросает ее в котел. Зелье вспыхивает и окуривается белым дымом. Оркестр, сыграв последний громкий аккорд, замолкает, хоровод циркачей исчезает как по волшебству. Директор отвешивает глубокий поклон. Взяв глубокую деревянную ложку он помешивает кипящее варево - будто и не было сейчас ни музыки, ни парада уродов.
- Теперь ты видел как выглядит Осенний цирк, Левитт, - спокойно говорит Улыбка, - Но семья неполная без сбежавшего от нас сына. Бугимен, бывший повелитель детских кошмаров, сумел обмануть меня... и отправиться очень далеко. Он лишен почти всей своей силы, повелителем теней теперь коронован я... но даже блудных детей не бросают в беде. Их возвращают... или уничтожают.
Циркач зачерпывает зелье и подносит ко рту гостя.
- Пей. Здесь кровь сверхъестественных существ. Пей и станешь Даунтейном, охотником на фей. Пей и исполни мою волю. В награду я дарую тебе свободу, самую желанную на свете вещь. У тебя нет выбора, Левитт. Кто подписал контракт - навеки подчинен Цирку.

[Левитт]

Все происходящее в цирке похоже на кошмарнейшее из сновидений, тем более, что я не могу пошевелиться и сделать хоть что-нибудь. Надо было сразу догадаться, что этими дурацкими бумагами что-то не так - и надо же было так вляпаться! А может я все таки сплю? Может, если постараться, я смогу проснуться?
Безумный хоровод по прежнему пляшет вокруг меня, а я даже не могу ущипнуть себя, чтобы проверить насколько это реально.
Когда Улыбка, потрепанный и обветшалый, как старая афиша, подносит к моему лицу варево, я, наконец, чувствую, что могу дышать и двигаться. С откровенным отвращением на лице отбрасываю ложку от себя, выбив её из рук циркача.
-Да вы все тут спятили! - восклицаю я, отступая на несколько шагов назад и озираясь вокруг.- Я не собираюсь участвовать в ваших играх, и плевать мне что я что-то подписал!- швыряю книгу в песок под ноги Улыбке.- Можете подавиться ей, она явно не стоит того, чтобы все это терпеть,- пытаюсь рассмотреть, где в этой темени выход, потому что все эти прожекторы ослепили меня настолько, что за кругом света видится только пустота.

[Хозяин торжества]

Выход найти тяжело - все за пределами света тонет в одинаковой тьме и даже цирковой вход исчезает. Улыбка смеется. В руках у себя Левитт снова обнаруживает книгу.
- Ты взял, что просил. Выполняй свою часть сделки.

[Левитт]

На этот раз книгу роняю просто от неожиданности, как будто в руках у меня оказалась змея - и когда та снова там появляется, я не могу отвести от неё глаз, руки дрожат.
-Я. Не заключал. Никаких. Сделок,- медленно говорю вслух, звуками своего голоса удерживая в себе остатки самообладания.

[Хозяин торжества]

- Контракт говорит об обратном, - опираясь на трость, Улыбка лениво просматривает бумагу, - "Я, нижеподписавшийся, отдаю свою волю, свободу и способности Осеннему цирку, обязуюсь выполнять поручения его директора, хранить верность и лояльность". Дата и подпись и... надо же... твоя! Невнимательное прочтение текста? Ах, детей почти ничему не учат в наши дни!

[Левитт]

-Детей ещё и не учат всяким грязным магическим трюкам,- отвечаю зло, поднимая глаза на циркача и опуская книгу, так как, видимо, мне от неё пока не отделаться.- Мы можем препираться так до ночи, потому что я не стану пить эту дрянь и делать что-либо для вашего чертова цирка!