Все плохие дети будут наказаны
Можно сколько угодно вертеть головой по сторонам - Ева и Бетани будто сквозь землю провалились, да и сам цирк будто опустел, только хлопают незакрытые двери фургончиков.
- Трюки, - хрипит Гуч, - Обман. Улыбка обманет. Глаза отведет. Не пустит в город.
- Трюки, - хрипит Гуч, - Обман. Улыбка обманет. Глаза отведет. Не пустит в город.
Вы подходите к стене и долго и бесполезно ищите способ влезть на нее. Она выглядит абсолютно гладкое, а поверху утыканы гвозди. Раньше ты такого не замечал.
- Эй, - слышишь ты окрик сзади, - Мальчики! Не хотите ли взглянуть на знаменитые надгробия?
К вам обращается длинноволосый горбун в костюме гробовщика, вышедший из-за одного из крестов. Глаза у него темные-темные, а в улыбке не хватает зубов.
- Только если они стоят у выхода, мистер.
- А что два таких чистеньких мальчика делают здесь, где хоронят только висельников?
- Джек Монетка. Задушил свою жену и двух маленьких дочек. Жил тут недалеко еще при твоем дедуле. Похоронен без креста. Угадай, где сейчас тень от его могилки?
Он пинает соседнее надгробие.
- Вероника Фальковски. Подожгла доходный дом. Похоронена без креста и гроба. Знаешь, где тень от ее могилы?
Гуч сглатывает:
- Дело плохо. А ты сам, дядя, откуда?
Я ухожу полубоком, чтобы видеть горбуна, и деланно вежливо прощаюсь:
- Ох, простите, сэр, но мы очень спешим. Крайне сожалею, такова оказия, - без понятия, что это значит, но когда мама это говорила, все время качала головой - так я сейчас и делаю.
А в голове почему-то вертится, какое отличное было у этого ужасного убийцы имя - "Джек Монетка". Я такие встречал только в книжках. Мог бы стать кем-нибудь получше, бедняга...
- Погоди, куда же, милые дети. Вам же нужно посмотреть и другие надгробия, склепы и кресты. Всякие там могилки...
- Нет, с кладбища сейчас уйти нельзя. Поверьте, там, снаружи, вам будет еще хуже, чем здесь, - горбун тянет к вам двоим свои руки.
Намертво цепляюсь за рукав Гуча - не хватало, чтобы он еще бросился на горбуна, тот только этого и ждет, уж точно. Сразу схватит своими ручищами. Я подбираю камень, чтоб был покрупнее и хорошо лежал в руке - если сделает к нам еще шаг, запущу прямиком в него.
- Что это за старик? -шепчу я Гучу. - Ты же знаешь всех цирковых!
Горбун, увидев камень в твоей руке, притормаживает:
- Какие вы вредные, скандальные дети, - тихо и зловеще говорит он.
На самом деле, мне здорово не по себе, особенно после слов Гуча о том, что старик может быть ненастоящим. В страшных историях дети всегда выпутываются по какой-то счастливой случайности или просто из-за того, что вели себя смело, но нам пока что-то не везет. Неплохо было бы, если бы и Гуч вооружился. Я толкаю его в бок и шепчу:
- Будем убегать и отстреливаться камнями. Даже если он ненастоящий! Готов?
- Всегда готов, - он ногой подбрасывает камень и тут же ловит его рукой, - Да, не связывайтесь с нами, сэр!
Горбун начинает кашлять, сгибаясь пополам. По-началу тебя это ошарашивает... пока ты не понимаешь, что он лишь хрипло смеется. Когда старик поднимает голову, вместо лица ты видишь черный вороний клюв с острым, как пика, концом. Клюв раскрывается, обнажая серо-розовую глотку и выплевывает хриплое карканье вам в лицо.
Что ж, стоит признаться, я уже стрелял из рогатки по птицам. Если попасть камешком голубю в глаз, он умрет на месте, за секунду. Вообще--то, я не хотел убивать того голубя... А вот сейчас я очень хочу прикончить одну старую ворону - так что целюсь прямо по глазам.
И не забываю отступать прочь, следя, чтобы Гуч двигался за мной.
Я не знаю, что делать. С людьми происходит непонятно что, городского дурачка, как хотел Гуч, мы найти не смогли, в библиотеку не попали. Попытаться еще раз? Но мы потратим на это столько времени... и потом опять окажемся в какой-нибудь западне.
Я оглядываюсь на деревенские дома. Никого там не знаю, деревенские мальчишки городских не любят, но все же решаю попытать счастья.
- Пойдем-ка, Хью, поищем помощь в деревне.
А если не найдем, придется искать ночлег и еду, но об этом я пока молчу.
- Кого черт принес? Убирайтесь!
Из-за того, что здесь нигде нет людей, я начинаю подозревать неприятности.
- Плохо дело, Хью, - шепчу я приятелю. - Они и сюда добрались. Ничего у нас не выйдет.
Что там у нас за время суток, кстати?
- Иди, куда шел, - отвечает тебе старуха из-за двери, - Плохие дела творятся и я не собираюсь открывать свою дверь, кому ни попадя. А если в окно влезешь, так я тебя так огрею, чтобы ты уползешь обратно в нору, откуда вылез. А коли честный человек, так прячься, пока не поздно.
- Плохие дела, миссис, так и есть! Меня зовут Барни, Барнаби Би. Может слыхали о мистери Би, он делает игрушки? Так вот я его сын! Родители уехали, оставили нас с нянькой, а сестренка моя пропала вместе с ней. Все из-за цирка! Я должен ее спасти, миссис, а то что же я за старший брат? Если вы знаете что-то, так подскажите! Или скажите хотя бы, куда мне идти за помощью. Пожалуйста, миссис, прошу вас! Что же я скажу маме, когда она вернется, а нашей Бетси нет? Знать бы мне, что делать, я бы живо именно то и сделал!
- А что за пацан рядом с тобой?
Видать, она наблюдает за ваши через щели в двери. Гуч выступает вперед.
- Хьюберт, мэм, - шаркает он ножкой, - Сирота и бродяжка. Сбежал от плохих дел в городе.
- Мне не нравится, что у тебя на лице, - заявляет старуха.
- Кожная болезнь, мэм. Не заразно, у меня есть и справка от доктора.
Гуч лезет в карман будто бы за ней.
Старуха снова молчит.
- Негоже, конечно, детям в такое время гулять. Но я знаю, что дьявол приходит во множестве обличий. Нарвите полыни и конопли, сплетите венки и приходите снова.
Гуч оборачивается к тебе:
- Нарвать... чего?
Я ною, как это делала Бэтс, - такой тон всегда действует на взрослых. Они будто не могут его терпеть вовсе, вот и уступают сразу. Да только старуха наверняка крепкий орешек, поэтому, не теряя времени, я оглядываюсь в поисках полыни и конопли. Я даже не уверен, что помню, как они выглядят - хотя я вполне мог видеть их в книжках по ботанике в кабинете ествоство.. ететство... в кабинете со скелетом.
- На что они хоть похожи, мэээм? Я и в глаза их не видел... А Хью и подавно...
Гуч толкает тебя локтем.
- Я знаю, как выглядят. Я помогал Улыбке варить его колдовские зелья.
- Мэм, откуда простым детям знать про коноплю и полынь? Посмотрите на меня, я и до школы еще не дорос, мэм! Теперь может и не дорасту-у-у, - я пытаюсь выжать из себя слезу, но в этом деле я не специалист, так что получается только препротивный плаксивый голос. - Скажите, на какой грядке они у вас растут, эти полыни? Я бы попробовал найти... Но только я в городе и огородов не видел толком, разве что клумбы и капусту на рынке. Я и венки плести не умею, я ведь не девчонка... У-у-у, неужели нам придется прятаться в лесу?