Все плохие дети будут наказаны
За тяжелой даже для тебя дверью - маленькая каморка с огромным зарешеченным окном, которое запирается на защелки. В углу стоит свернутый ковер. Во всяком случае, с этим предметом интерьера Джин-Султан тебя не обманул.
Затем хватаю его за горло и тащу внутрь дома, оглядывая пространство на наличие обитателей.
— Ну что, если тебя правильно залатают, то передвигаться сможешь, не ожидала, что мёртвое может так кричать. Правда, если на мои вопросы не будет ответа, то я лишу тебя всех конечностей, перевяжу и отнесу врачам, и ты будешь влачить существование в виде обрубка, который только на шоу уродов выставлять. - зыркаю на него чернотой глаз, глядя в лицо, меч по-прежнему в руке. — Итак, я опасаюсь вынимать кляп, потому что ты кричишь, поэтому будем общаться жестами и кивками.
Беру свободной рукой за подбородок.
— Если понял - кивни. Будешь отвечать на вопросы или мне не тратить время на расспросы и сразу приступить к экзекуции? Кивни, если будешь отвечать.
Жду ответа.
Вопросы будут такие, если он согласится отвечать:
Ты знаешь, где парень?
Он был в сознании?
Ковёр был с ним?
Ты знаешь, кто его унес? (Если без сознания)
Ты знаешь, с кем он был? ( Если Левитт в сознании)
А куда, знаешь?
Это кто-то из города?
Кивок - он знает, где находится Левитт.
Мотает головой - парень был без сознания.
На вопрос про ковер пожимает плечами.
Кивок - знает, кто унес и знает, куда.
Кивок - да, это местные.
Нужно действовать! Не могу сидеть и ждать, пока мой ковёр (ну, и Левитт) удаляется от меня.
Подхожу к окну и приоткрываю ставню, чтоб понять, что там происходит.
На улице холодно. Пронзительный ветер бросает тебе в лицо горсть воды - идет ледяной дождь.
— Но мы с тобой смелые, мы справимся с непогодой, дружище!
Подхожу к шкафу и распахиваю дверцы в поисках какой-нибудь одежды для передвижения под дождём.
— Или я потащу тебя с собой под дождь в таком состоянии, или я выну кляп и ты расскажешь мне, где мой друг, и я уйду. И даже не убью тебя.
Смотрю на одноногого человека. Я достаточно раздражена, чтоб испытывать вину.
— Не пойми меня неправильно, у меня есть свои дела и мне нужен мой спутник и коврик. Вы нарушили их. Если ты меня обманешь, а я сомневаюсь в этом, потому что я могу проверить, то ты пожалеешь.
Достав что-то из шкафа (что?), подхожу к хозяину дома:
— Расскажешь, где то, кто мне нужен?
Хозяин кивает. Когда ты вытаскиваешь кляп, он говорит, заходясь мокрым кашлем:
- Выйдешь по этой улице за пределы деревни. Увидишь высокий холм. Тебе туда, на самую вершину.
Когда хозяин показывает, сравниваю с тем, куда мне показал компас.
Компас подтверждает его слова.
- Затем, что снег должен быть окрашен кровью, а старики требуют молодости.
Расправляю плечи и, накинув на голову импровизированный капюшон, иду к выходу.
— Ну, надеюсь, больше тебе не посчастливится меня встретить, ведь иначе это будет знаменовать твой конец.
И выхожу на улицу.
Дождь холодный, а струи ощутимо бьют по телу. Это настоящий ливень.
Я, конечно, не сестра, иначе бы эта деревня уже купалась в крови, но и я могу обидеться.
Продолжаю идти дальше.
Все плоская верхушка холма представляет собой внушительных размеров озеро, окруженное лишь узкой полоской земли. Вглубь темной воды не посмотреть и дна не увидеть. Вокруг озера стоят жители города, сплошь одеты в грязно-голубые робы. Они опираются на длинные посохи-факелы и поют эту заунывную песню. На противоположном берегу ты видишь несколько девушек, одетых в свадебные платья. Они стоят, потупившись, их руки и ноги связаны водорослями.
Посередине озера плавает лодка, увитая цветами и заставленная разной снедью. В ней лежит бледный Левитт, переодетый и вымытый. У него поза покойника.
Перевернуть страницу